Роды номер один, роды номер два - небо и земля
Невозможно даже представить, сколько раз я уже писала рассказ о родах. В голове. Но так ни разу и не удосужилась сформулировать мысли и уложить их в линеечку на бумаге. Видимо, все было очень живо, сумбурно, преобладали эмоции и какие-то невнятные возгласы. В основном, мои многочисленные мысленные рассказы о родах состояли из знаков вопроса. Нельзя сказать, что теперь, по прошествии полугода после вторых родов, вопросов у меня поубавилось, но, по крайней мере, появилась потребность сформулировать некоторые из них и попытаться найти на них ответы.
Итак, роды номер один.
Это был первый год существования данной организации, и для меня, трусихи по природе, и притом с полнейшим отсутствием блата в данной области, подобное нововведение в советском, тогда еще, здравохранении было абсолютным благом. И не боли, конечно, я боялась, а чувства полнейшей беспомощности и хамства. Я боялась депрессии и равнодушия, которые могут мной овладеть и привести к непоправимым последствиям. Кроме того, ура! - мне сказали, что там держат всего три дня после родов, и это привело меня в бурный восторг, поскольку быть полностью изолированной от своего ребенка целую неделю (тогда ни о каком совместном пребывании и речи не шло) казалось мне слишком долго. И очень страшно (говорю же, что трусиха), чтобы они там с моим малышком ничего не сделали. Или плакать он там будет один-одинешенек.
Всю беременность я простояла в очередях. Защитив дипломную работу на первых месяцах и якобы выйдя на работу, я принялась собирать приданное ребенку. Никакими приметами и так далее обременена я не была, поскольку время было такое: если я сегодня не куплю, то потом у меня ничего и не будет. Началась эта эпопея с покупки коляски. Советская нам, ясное дело, не подходила, и мы начали охоту за такими красивыми, может, кто помнит, ГДР-овскими колясками. В результате охоты колясок оказалось две штуки. Желтая и фиолетовая. После шестичасового стояния в очереди в магазине ткани мы с мамой запаслись и баечкой на пеленки и подгузники. До сих пор эта баечка у меня хранится, до Израиля доехала, вот повезло-то! Закупили мы и ползунки с распашонками (в "Детском мире", толкаясь пузами с такими же ненормальными тетками), и колготки про запас лет так до пяти, как мне теперь помнится, одеяла разной плотности да не по одной штуке, и под самый конец беременности, перетряхнув накопленный запасец валюты, разорились мы на упаковку памперсов. Детская еда была получена в консультации в качестве гуманитарной помощи, а детскую косметику и бутылки с кое-какой приличной одежонкой подкинула сестра, тогда уже жившая в Израиле. Кроватка досталась по наследству, короче говоря, все было готово к появлению ЕГО. А ОН не торопился. Совсем.
Прошла сороковая неделя. Сорок первая. Закончился срок контракта. Побежала я в роддом его продлевать, отказавшись категорически от госпитализации и стимуляции, навязываемых мне врачихой из консультации. Теперь сама себе удивляюсь - и как это я оказалась такая умная, что не легла в больницу заранее? Ведь ничего-ничегошеньки я не знала и решение принимала просто по принципу: больницу не люблю и ни за что туда не лягу.
Меня посмотрели и продлили контракт еще на неделю. А вечером я почувствовала схватки. Вначале я пыталась спать, но где-то к середине ночи стало ясно, что сон не идет, а успокоиться обычными методами из-за волнения перед предстоящим не получается. Тогда я пошла на кухню раскладывать пасьянс из обычных, бумажных карт, потому что "персоналки", к сожалению, тогда еще у нас дома не было. Раскладывание пасьянса перемежалось моим пыхтением стоя во время схваток, а так же сидением в туалете, потому что малышок серьезно вознамерился самостоятельно очистить мне кишечник. Схватки были вполне терпимы и постепенно усиливались к утру. Поскольку воды никак не отходили, я решила, что в роддом ехать совершенно не зачем, вполне можно попыхтеть и в домашних условиях.
Утром, однако, умиротворенная ночная обстановка сменилась общей суетой и причитаниями. Посерел муж. Мама, которая сама рожала пару-тройку суток, впала в полную панику, бабуля весьма прозрачно намекнула, что ради семейного спокойствия стоит мне все ж отчалить. И я отчалила.
В приемном отделении я была практически одна. Часов девять утра, начало рабочего дня, новая, выспавшаяся и с бодростью приступившая к работе врачебная смена. Впрочем, врач, если все идет хорошо, совсем не нужен. Врачу все время хочется применить что-нибудь из своего многочисленного арсенала - а при нормальном течении родов это лишнее. После обработки меня подняли в родблок - и перепутали - привели в обычное, а не в платное отделение. В крошечной комнатенке стояло то ли три, то ли четыре кровати. "Где ж тут походить?" - сразу пришло мне в голову. Однако общая атмосфера мне понравилась. Достаточное количество акушерок, чистота, деловая, очень приятная обстановка. Где-то в середине заполнения анкеты за мной прибежали из платного отделения. Ну, честное слово, мне не пришло в голову, что я не туда попала. "Мы тебя потеряли," - говорили они мне, а я только в недоумении пожимала плечами. В платном отделении в родблоке я была одна. Кровать, стол, кресло, судно. Кровать мягкая, с продавленным сеточным дном. При моей больной спине лежать на ней, а, главное, вставать с нее, не представлялось возможным. Пришлось стоять, опираясь на стол - впрочем, именно в такой позе было легче всего переносить схватки. Очень быстро нарисовался врач. Проколол пузырь. Дело пошло быстрее. Именно на этой стадии я поняла, что правильно сделелала, оставшись дома до утра. Все-таки ночь схваток сделала свою подготовительную работу, шейка была уже более мягкая и раскрытая, и после искусственно вызванного отхода вод резкого нарастания болезненности схваток не произошло.
Все эти тонкости по открытию шейки и т. д. я уже не помню. Помню только, что вдруг оказалась на столе, на меня одевают бахилы, и уже можно тужиться - а я не умею. Вокруг вертится полно народу, кроме моей акушерки еще пара-тройка человек. Я учусь тужиться, а акушерка говорит мне, когда можно, а когда нельзя. В какой-то момент ближе к концу, как потом выяснилось, заявляется врач и по тому, какой взгляд на него бросила акушерка, я поняла, что совсем зазря он пришел, что все идет хорошо, а врач сейчас начнет создавать видимость бурной деятельности. И точно - что-то мне вколол и начал давить на живот. На мое счастье это уже действительно был конец, тщательно выполняя указания акушерки - тужиться-не тужиться - я родила моего сынулю. Разрывов у меня не было, малышка попробовали приложить к груди, но поскольку молозива тоже не было, то он никакого интереса не проявил. Его унесли, а я осталась лежать в темном и довольно холодном коридоре со льдом на пузе. Дело было без четверти три. Я лежала и думала, как, оказывается, здорово рожать детей. Что меня уже прямо сейчас не пугает мысль еще об одних родах. Какая я молодец, что выбрала платный роддом, как жалко, что муж не со мной, как бы интересно ему позвонить? Тут появилась акушерка и сказала, что домой мне она позвонила - все счастливы и меня поздравляют. От нее-то я и узнала, что мой сынок родился 3.350 и ростом 51 см. Впрочем, может, мне и раньше об этом сообщили, только я не сфокусировалась.
До сих пор некоторые события этого дня вспоминаются мне, как в тумане. Особенно я жалею, что не видела сына сразу после рождения. Как-то его сразу быстро и ловко оттащили на пеленальный столик. Еще я никак не могу понять, надо ли было затягивать процесс родов, чтобы я не порвалась? То есть как сказались на ребенке те лишние 5-10-15 минут, которые он из-за этого провел в родовых путях? Зачем его сразу утащили и отделили от меня кучей комнат и коридоров? Итай до такой степени нервный и чувствительный ребенок, что иногда мне кажется, что это результат нашего отчуждения в первые дни его жизни.
От пребывания в роддоме у меня остались в целом приятные воспоминания. В комнате нас было сначала двое, а потом трое - так как оказалось неожиданно много рожавших. Но это было только кстати. Мы трепались, делились ощущениями, вместе общались с детишками. Детишек привозили часов в 6 и увозили на ночь. Плохо было с душем - один на всех и где-то в самом углу. Про еду ничего не помню. Про телефон тоже, да теперь это не имеет никакого значения. Врачи и детские сестры были очень внимательны и симпатичны, а главное - все улыбались! И это действительно создавало ощущение праздника и необыкновенного начала новой жизни, уже с ребенком.
А теперь о грустном. О чем именно, догодаться не трудно - о грудном кормлении. Ну, то, что оно было по часам - это вещь самоочевидная. Не очевидно другое - детей докармливали - смесью или чем там еще - из бутылок. Воду сладкую тоже постоянно давали, на это я даже внимания не обращала. Результат для меня лично оказался плачевен. Первое, никто мне не рассказал, что ребенка у груди можно держать часами, если сосет. Я через 15 минут его отнимала от груди и начинала, естественно, сцеживаться, что занимало около часа времени. Так что ребенок оставался недокормленным, а молоко уходило в канализацию. Колики, колики, у ребенка болит живот... А Итай, видимо, просто был голодным. Поскольку сцедиться как следует очень трудно, то от комков я избавилась только через месяц с помощью патронажной сестры и мужа. Бедняга отсасывал молоко и долго потом отплевывался. В его воспоминаниях эта эпопея с грудным кормлением была непрекращающимся кошмаром под названием "Борьба с маститом".
Развитие истории предугадать нетрудно. Итай сосал все хуже и хуже, я сцеживалась все ленивее и ленивее, и к концу 3 месяца мы полностью перешли на смесь. Тогдашняя педиатрия требовала введение прикорма с месяца. Соки там, яблочки... Зачем это надо было делать с ребенком, страдающим от колик и запоров, я тоже задним числом не понимаю. В четыре месяца он ел творог, яблоки и овощной суп. По ночам мог выпить до полулитра кефира. Теперь-то я понимаю, что он просто днем не наедался, а тогда это казалось непрекращающимся кошмаром.
Переход на смесь имел и другое отрицательное последствие - сосание пальца. Ребенкин сосательный инстинкт не удовлетворялся бутылкой, сосать, сколько хочешь, грудь ему с рождения не давали, от соски он отказался - то ли форма не подошла, то ли еще что, и нашла детка палец. Короче говоря, сестрино жалостливое в роддоме - "надо дать ему бутылочку, что ж он голодный-то будет, молока ведь у тебя нет еще" - испортило жизнь мне, моему ребенку, и последствия этого преследуют нас до сих пор.
Сбежала я из роддома на третьи сутки, хотя предлагали остаться, помочь расцедить грудь, зла на них не хватает. Через пару месяцев у ребятенки обнаружили повышенное внутричерепное давление и гипертонус. Мы делали массаж, пили всякую гадость и были самыми средними малышами бывшего Советского Союза.
А теперь скажите мне, отчего это самое давление и тонус преследуют 90% детей, рождающихся в России? Что это: экологическая катастрофа, радиация и химия? Или неправильное ведение беременности? Или, как утверждал в одной интернетовской статье акушер-гинеколог, причина в недостаточной информированности будующих мамочек и отсутствие планирования беременности? А может, сама система, так сказать, родовспоможения в России неверна в корне, и нам с вами калечат детей во время родов, когда без схваток выпускают околоплодные воды (это не мой случай, но мог бы быть и моим)?
Невозможно даже представить, сколько раз я уже писала рассказ о родах. В голове. Но так ни разу и не удосужилась сформулировать мысли и уложить их в линеечку на бумаге. Видимо, все было очень живо, сумбурно, преобладали эмоции и какие-то невнятные возгласы. В основном, мои многочисленные мысленные рассказы о родах состояли из знаков вопроса. Нельзя сказать, что теперь, по прошествии полугода после вторых родов, вопросов у меня поубавилось, но, по крайней мере, появилась потребность сформулировать некоторые из них и попытаться найти на них ответы.
Итак, роды номер один.
Это был первый год существования данной организации, и для меня, трусихи по природе, и притом с полнейшим отсутствием блата в данной области, подобное нововведение в советском, тогда еще, здравохранении было абсолютным благом. И не боли, конечно, я боялась, а чувства полнейшей беспомощности и хамства. Я боялась депрессии и равнодушия, которые могут мной овладеть и привести к непоправимым последствиям. Кроме того, ура! - мне сказали, что там держат всего три дня после родов, и это привело меня в бурный восторг, поскольку быть полностью изолированной от своего ребенка целую неделю (тогда ни о каком совместном пребывании и речи не шло) казалось мне слишком долго. И очень страшно (говорю же, что трусиха), чтобы они там с моим малышком ничего не сделали. Или плакать он там будет один-одинешенек.
Всю беременность я простояла в очередях. Защитив дипломную работу на первых месяцах и якобы выйдя на работу, я принялась собирать приданное ребенку. Никакими приметами и так далее обременена я не была, поскольку время было такое: если я сегодня не куплю, то потом у меня ничего и не будет. Началась эта эпопея с покупки коляски. Советская нам, ясное дело, не подходила, и мы начали охоту за такими красивыми, может, кто помнит, ГДР-овскими колясками. В результате охоты колясок оказалось две штуки. Желтая и фиолетовая. После шестичасового стояния в очереди в магазине ткани мы с мамой запаслись и баечкой на пеленки и подгузники. До сих пор эта баечка у меня хранится, до Израиля доехала, вот повезло-то! Закупили мы и ползунки с распашонками (в "Детском мире", толкаясь пузами с такими же ненормальными тетками), и колготки про запас лет так до пяти, как мне теперь помнится, одеяла разной плотности да не по одной штуке, и под самый конец беременности, перетряхнув накопленный запасец валюты, разорились мы на упаковку памперсов. Детская еда была получена в консультации в качестве гуманитарной помощи, а детскую косметику и бутылки с кое-какой приличной одежонкой подкинула сестра, тогда уже жившая в Израиле. Кроватка досталась по наследству, короче говоря, все было готово к появлению ЕГО. А ОН не торопился. Совсем.
Прошла сороковая неделя. Сорок первая. Закончился срок контракта. Побежала я в роддом его продлевать, отказавшись категорически от госпитализации и стимуляции, навязываемых мне врачихой из консультации. Теперь сама себе удивляюсь - и как это я оказалась такая умная, что не легла в больницу заранее? Ведь ничего-ничегошеньки я не знала и решение принимала просто по принципу: больницу не люблю и ни за что туда не лягу.
Меня посмотрели и продлили контракт еще на неделю. А вечером я почувствовала схватки. Вначале я пыталась спать, но где-то к середине ночи стало ясно, что сон не идет, а успокоиться обычными методами из-за волнения перед предстоящим не получается. Тогда я пошла на кухню раскладывать пасьянс из обычных, бумажных карт, потому что "персоналки", к сожалению, тогда еще у нас дома не было. Раскладывание пасьянса перемежалось моим пыхтением стоя во время схваток, а так же сидением в туалете, потому что малышок серьезно вознамерился самостоятельно очистить мне кишечник. Схватки были вполне терпимы и постепенно усиливались к утру. Поскольку воды никак не отходили, я решила, что в роддом ехать совершенно не зачем, вполне можно попыхтеть и в домашних условиях.
Утром, однако, умиротворенная ночная обстановка сменилась общей суетой и причитаниями. Посерел муж. Мама, которая сама рожала пару-тройку суток, впала в полную панику, бабуля весьма прозрачно намекнула, что ради семейного спокойствия стоит мне все ж отчалить. И я отчалила.
В приемном отделении я была практически одна. Часов девять утра, начало рабочего дня, новая, выспавшаяся и с бодростью приступившая к работе врачебная смена. Впрочем, врач, если все идет хорошо, совсем не нужен. Врачу все время хочется применить что-нибудь из своего многочисленного арсенала - а при нормальном течении родов это лишнее. После обработки меня подняли в родблок - и перепутали - привели в обычное, а не в платное отделение. В крошечной комнатенке стояло то ли три, то ли четыре кровати. "Где ж тут походить?" - сразу пришло мне в голову. Однако общая атмосфера мне понравилась. Достаточное количество акушерок, чистота, деловая, очень приятная обстановка. Где-то в середине заполнения анкеты за мной прибежали из платного отделения. Ну, честное слово, мне не пришло в голову, что я не туда попала. "Мы тебя потеряли," - говорили они мне, а я только в недоумении пожимала плечами. В платном отделении в родблоке я была одна. Кровать, стол, кресло, судно. Кровать мягкая, с продавленным сеточным дном. При моей больной спине лежать на ней, а, главное, вставать с нее, не представлялось возможным. Пришлось стоять, опираясь на стол - впрочем, именно в такой позе было легче всего переносить схватки. Очень быстро нарисовался врач. Проколол пузырь. Дело пошло быстрее. Именно на этой стадии я поняла, что правильно сделелала, оставшись дома до утра. Все-таки ночь схваток сделала свою подготовительную работу, шейка была уже более мягкая и раскрытая, и после искусственно вызванного отхода вод резкого нарастания болезненности схваток не произошло.
Все эти тонкости по открытию шейки и т. д. я уже не помню. Помню только, что вдруг оказалась на столе, на меня одевают бахилы, и уже можно тужиться - а я не умею. Вокруг вертится полно народу, кроме моей акушерки еще пара-тройка человек. Я учусь тужиться, а акушерка говорит мне, когда можно, а когда нельзя. В какой-то момент ближе к концу, как потом выяснилось, заявляется врач и по тому, какой взгляд на него бросила акушерка, я поняла, что совсем зазря он пришел, что все идет хорошо, а врач сейчас начнет создавать видимость бурной деятельности. И точно - что-то мне вколол и начал давить на живот. На мое счастье это уже действительно был конец, тщательно выполняя указания акушерки - тужиться-не тужиться - я родила моего сынулю. Разрывов у меня не было, малышка попробовали приложить к груди, но поскольку молозива тоже не было, то он никакого интереса не проявил. Его унесли, а я осталась лежать в темном и довольно холодном коридоре со льдом на пузе. Дело было без четверти три. Я лежала и думала, как, оказывается, здорово рожать детей. Что меня уже прямо сейчас не пугает мысль еще об одних родах. Какая я молодец, что выбрала платный роддом, как жалко, что муж не со мной, как бы интересно ему позвонить? Тут появилась акушерка и сказала, что домой мне она позвонила - все счастливы и меня поздравляют. От нее-то я и узнала, что мой сынок родился 3.350 и ростом 51 см. Впрочем, может, мне и раньше об этом сообщили, только я не сфокусировалась.
До сих пор некоторые события этого дня вспоминаются мне, как в тумане. Особенно я жалею, что не видела сына сразу после рождения. Как-то его сразу быстро и ловко оттащили на пеленальный столик. Еще я никак не могу понять, надо ли было затягивать процесс родов, чтобы я не порвалась? То есть как сказались на ребенке те лишние 5-10-15 минут, которые он из-за этого провел в родовых путях? Зачем его сразу утащили и отделили от меня кучей комнат и коридоров? Итай до такой степени нервный и чувствительный ребенок, что иногда мне кажется, что это результат нашего отчуждения в первые дни его жизни.
От пребывания в роддоме у меня остались в целом приятные воспоминания. В комнате нас было сначала двое, а потом трое - так как оказалось неожиданно много рожавших. Но это было только кстати. Мы трепались, делились ощущениями, вместе общались с детишками. Детишек привозили часов в 6 и увозили на ночь. Плохо было с душем - один на всех и где-то в самом углу. Про еду ничего не помню. Про телефон тоже, да теперь это не имеет никакого значения. Врачи и детские сестры были очень внимательны и симпатичны, а главное - все улыбались! И это действительно создавало ощущение праздника и необыкновенного начала новой жизни, уже с ребенком.
А теперь о грустном. О чем именно, догодаться не трудно - о грудном кормлении. Ну, то, что оно было по часам - это вещь самоочевидная. Не очевидно другое - детей докармливали - смесью или чем там еще - из бутылок. Воду сладкую тоже постоянно давали, на это я даже внимания не обращала. Результат для меня лично оказался плачевен. Первое, никто мне не рассказал, что ребенка у груди можно держать часами, если сосет. Я через 15 минут его отнимала от груди и начинала, естественно, сцеживаться, что занимало около часа времени. Так что ребенок оставался недокормленным, а молоко уходило в канализацию. Колики, колики, у ребенка болит живот... А Итай, видимо, просто был голодным. Поскольку сцедиться как следует очень трудно, то от комков я избавилась только через месяц с помощью патронажной сестры и мужа. Бедняга отсасывал молоко и долго потом отплевывался. В его воспоминаниях эта эпопея с грудным кормлением была непрекращающимся кошмаром под названием "Борьба с маститом".
Развитие истории предугадать нетрудно. Итай сосал все хуже и хуже, я сцеживалась все ленивее и ленивее, и к концу 3 месяца мы полностью перешли на смесь. Тогдашняя педиатрия требовала введение прикорма с месяца. Соки там, яблочки... Зачем это надо было делать с ребенком, страдающим от колик и запоров, я тоже задним числом не понимаю. В четыре месяца он ел творог, яблоки и овощной суп. По ночам мог выпить до полулитра кефира. Теперь-то я понимаю, что он просто днем не наедался, а тогда это казалось непрекращающимся кошмаром.
Переход на смесь имел и другое отрицательное последствие - сосание пальца. Ребенкин сосательный инстинкт не удовлетворялся бутылкой, сосать, сколько хочешь, грудь ему с рождения не давали, от соски он отказался - то ли форма не подошла, то ли еще что, и нашла детка палец. Короче говоря, сестрино жалостливое в роддоме - "надо дать ему бутылочку, что ж он голодный-то будет, молока ведь у тебя нет еще" - испортило жизнь мне, моему ребенку, и последствия этого преследуют нас до сих пор.
Сбежала я из роддома на третьи сутки, хотя предлагали остаться, помочь расцедить грудь, зла на них не хватает. Через пару месяцев у ребятенки обнаружили повышенное внутричерепное давление и гипертонус. Мы делали массаж, пили всякую гадость и были самыми средними малышами бывшего Советского Союза.
А теперь скажите мне, отчего это самое давление и тонус преследуют 90% детей, рождающихся в России? Что это: экологическая катастрофа, радиация и химия? Или неправильное ведение беременности? Или, как утверждал в одной интернетовской статье акушер-гинеколог, причина в недостаточной информированности будующих мамочек и отсутствие планирования беременности? А может, сама система, так сказать, родовспоможения в России неверна в корне, и нам с вами калечат детей во время родов, когда без схваток выпускают околоплодные воды (это не мой случай, но мог бы быть и моим)?
Продам тест на беременность... Положительный. )